Россини. Путь к музыке через желудок

Итальянцы серьезно относятся, как минимум, к двум вещам: к опере и к еде. Причем это замечание в равной мере распространяется как на итальянскую публику, так и на итальянских музыкантов. Достаточно посмотреть на Паваротти, чтобы без всяких объяснений понять: этот человек знает толк в еде. Однако, вероятно, первым итальянским музыкантом, который одновременно являлся не менее известным гурманом, стал за двести лет до Паваротти великий композитор Россини. Об этом в подробностях может узнать всякий, кто возьмет на себя труд прочитать недавно вышедшую в издательстве «Центрполиграф» книгу Герберта Вейнстока «Джоаккино Россини. Принц музыки».

Поразительным образом некоторые из блюд, которые носят имя Россини, пережили многие из его опер, и в этом есть своя логика. Россини происходил из бедной семьи, и по мере того, как к нему приходила слава, его семья все увеличивалась, так как ему приходилось содержать огромное количество тетушек, дядек, невесть откуда взявшихся троюродных племянников и проч. В результате свои оперы он писал в ужасной спешке, которой, как известно, не терпит служенье муз. Но вот чего никогда не делал Россини-гурман, так это есть в спешке. Впрочем, зачастую в его жизни трудно было понять, где кончалась музыка и начиналась гастрономия. Между прочим, в этом он мало чем отличался от своих современников, считавших, что вкусная еда и хорошая музыка суть вещи, которые дают сопоставимое чувственное наслаждение. Справедливо и обратное утверждение: плохая музыка так же отвратительна, как несъедобная пища. Россини было всего 20 лет, когда в венецианском театре «Фениче» состоялась премьера его впоследствии знаменитой оперы «Танкред». Многих зрителей возмутил трагический финал, и они потребовали от композитора переписать его, жалуясь на то, что такая музыка вредит пищеварению. Россини-композитор мог бы заупрямиться; Россини-гурман адекватно воспринял критику соотечественников, и финал оперы был изменен на нечто более удобоваримое.

И это далеко не единственный случай, когда путь к музыке Россини лежал через желудок. За год до «Танкреда» Россини пережил провал своей юношеской оперы «Кир в Вавилоне». Вскоре после этого его пригласили на обед в Болонье, городе, который и по сей день итальянцы называют «обжорой». Молодой композитор отправился к кондитеру и заказал торт из марципанов в виде корабля, на вымпеле которого было начертано имя провалившейся оперы, «Кир». По требованию Россини кондитер изобразил корабль со сломанной мачтой, рваными парусами и лежащим на боку в океане…. крема. Хозяева по достоинству оценили музыкально-гастрономическую шутку, и среди всеобщего веселья потерпевший крушение корабль был съеден.