Гурман. Русское застолье 16-17 веков

В 1656 году послы римского цесаря Фердинанда засели в Кремле с русскими боярами выпивать за здравие русского государя под приличествующую закуску. Съедено было много, а пуще того выпито. Кончилось тем, что непривычные к русскому застолью иностранные послы не смогли принять от царя соболей, не смогли вручить свои верительные грамоты, а, по словам летописца, «напились пьяны и пошли из палаты безпамятно».

Эта поучительная история содержится в прелюбопытной книге «Кремлевская кухня» издательства «Вече», которая очень кстати появилась в книжном магазина «Москва» под самый Новый год. Теперь те из нас, кто перенес тяготы новогоднего застолья, имеют полную возможность ознакомиться с историческим опытом предков. Отрадно сознавать, что им, по крайней мере, некоторым из них, приходилось еще тяжелее.

При советской власти иностранные журналисты, которым доводилось попасть за стол к нашему человеку, всякий раз поражались: в магазинах – шаром покати, а стол ломится от угощений. В этом иностранцы видели загадку советской власти. В действительности загадка имеет гораздо более давнее происхождение. На Руси всегда обожали произвести впечатление на иностранца: ослепить бессмысленной роскошью, накормить на убой, напоив до изумления. В 1505 году после обильного угощения посол короля Чешского и Венгерского королей Сигизмунд Сантой упал и разбился, не в силах выполнить посольское свое дело. Русский государь нисколько не расстроился, а напротив, был очень доволен исходом дипломатической миссии.

В 16-17 веках продолжительность государственных банкетов, которая, разумеется, зависела от знатности гостя, составляла никак не менее пяти часов, но, по свидетельству иностранного историка, подчас доходила до девяти часов непрерывного сидения за столом.

О Великом князе Василии, который правил в первой четверти 16 века, известно, что в обыденной жизни был он человеком смиренным и неприхотливым, но, принимая иностранных послов, имел обыкновение совершенно преображаться. В день приезда послов жизнь в Москве замирала. Запирались все лавки, останавливались всякие работы и дела, а народишко должен был, одевшись в лучшие свои одежды, бежать к Кремлю и толпиться без видимой цели, дабы послы заключили, как обильно российское население и как хорошо ему живется.

Той же цели были подчинены правила, как мы бы сейчас сказали, сервировки блюд за столом князя Василия. Первым блюдом всегда были жареные лебеди. Возможно, тонкий вкус иностранца страдал ввиду явного отсутствия закуски, но вид грациозных птиц, которых проносили на золоченых блюдах мимо оробевших гостей, неизменно вызывал восхищение.

Иностранными за столом русского государя в те времена были лишь вина, а кушанья были неизменно отечественного происхождения и приготовления. Названия некоторых из них могут поставить современного человека в тупик, например, сальник. Словарь Даля поясняет, что так в старину называлась гречневая крутая каша с бараньим жиром. Далекий предок композитора Глинки, вхожий в высшие круги в 17 веке, оставил краткое, но выразительное описание рядовой трапезы: «За сытым столом кипели щи, похлебки, рассольники; дымились сальники, жареная баранина; высились огромные караваи…» - и прочая и прочая. Логично предположить, что от такой обильной и нездоровой пищи человек умирал в мучениях. Но нет: предок Глинки благополучно прожил до 102 лет.