Очень медовый месяц

Ариэль Бульштейн

В конце XIX века возле захоронения одного египетского фараона группа археологов нашла бочонок с медом. Археологи не побоялись попробовать мед и поразились: его залили в бочонок примерно за три тысячи лет до дегустации, но он идеально сохранился! Неплохо бы и в Израиле найти древний мед — в наших краях его ценили не меньше, чем в Египте фараонов. С другой стороны, не исключено, что археологи в стране пирамид попробовали именно израильский продукт: мед даже в древнем мире поставляли из страны в страну. Не всегда добровольно — сохранились, к примеру, свидетельства о том, что после смерти царя Йоашияу (примерно 600 г. до н.э.) жителям Эрец-Исраэль пришлось отправить в Египет оброк, 823 бочки меда.

Прошло 2600 лет, фараонов и след простыл, а полтысячи медовых хозяйств Израиля вновь вырабатывают тонны меда. А заодно и празднуют — 21 августа начался израильский Фестиваль меда, который продлится до Рош а-Шана. Даты, естественно, выбраны не случайно. Хотя обычно медовым называют первый месяц после свадьбы, в Израиле месяц, который предшествует еврейскому Новому году, — медовый в буквальном смысле. Спрос зашкаливает — все закупают мед, символизирующий сладость грядущего года. Порой растут и цены — словно для того, чтобы оправдать эпитет «жидкое золото».

Кроме того, израильский медовый месяц — прекрасная возможность посетить пасеки, которые разбросаны по всей стране. Одна из самых интересных — «Михверет Эмек Хефер» в кибуце Мишмарот. Когда я приехал туда, рассказать мне про мед и хозяйство вызвался человек в подозрительно элегантной одежде, мало похожий на пасечника. Впрочем, об израильском пчеловодстве он знал все, так что подозрения быстро улетучились.

Хотя пчела, согласно еврейской традиции, считается нечистым животным, мед абсолютно кошерен. Сегодня израильский мед производят в основном пчелы итальянской породы, не те, что встречались в Эрец-Исраэль в библейские времена. Тогдашние Apis mellifera syriaca обитали в расщелинах скал, и из описаний в ТАНАХе ясно, что уже тогда люди выкуривали пчел дымом, чтобы беспрепятственно забирать мед. Кстати, сегодняшние израильские пчелы вполовину менее продуктивны, чем в Канаде, Австралии или Южной Америке, но не потому что ленивы, а потому, что из-за урбанизации стало меньше цветов.

Еще выяснилось, что библейское слово дваш, которым мы сегодня называем мед, в библейские времена обладало не только нынешним смыслом. А как же страна, «текущая молоком и медом»? Это выражение, описывающее Страну Израиля, действительно встречается в ТАНАХе 21 раз, но речь идет не о пчелином меде, а о сладкой субстанции, которую получали из фиников. Рассказчик продолжил филологический экскурс и глубокомысленно сообщил, что на иврите слова дваш и иша («женщина») обладают одинаковой гематрией: их числовое значение — 306. «Намекаете на одинаковую сладость?» — поинтересовался я, но мой собеседник дипломатично уклонился от ответа и предложил перейти к дегустации. А ведь сладости у меда не отнимешь. Недаром во многих еврейских общинах диаспоры существовал обычай в первый день учебы в хедере давать детям медовые пряники в форме ивритских букв — дабы дети с самого начала поняли, что еврейское учение сладко, точно мед.

Для дегустации работники пасеки выставили целую батарею банок и баночек. Чего там только не было — светлый мед полевых цветов, темный мед эвкалипта, мед цитрусовых деревьев, который и вкусом, и ароматом напоминает цитрусовые плоды, мед цветов авокадо… Наш неутомимый гид тут же напомнил, что мудрец, законоучитель и врач Рамбам рекомендовал быть с медом осторожным — в книге «Мишне Тора» он писал, что «мед и вино плохи для маленьких, но хороши для старых (взрослых)». Современная медицина с ним согласилась: сегодня мед и вправду запрещают давать младенцам до года-полутора. Зато потом ничто не мешает следовать заветам Винни-Пуха и поедать мед за обе щеки. Чтобы отмести последние сомнения тех, кто подсчитывает в своей тарелке каждую крупинку сахара, в «Михверет Эмек Хефер» даже производят мед для диабетиков. А еще Йоси Пеэр, один из пасечников «Михверет Эмек Хефер», разработал луковый мед. Для этого он весной специально вывез своих пчел на Голанские высоты, туда, где выращивают лук.

Любой мед, от экзотического лукового до обычного полевого, обладает неповторимыми особенностями или, как выразился гид, «характером». В Израиле примерно 90 тысяч ульев, и в «Михверет Эмек Хефер» не только верят, что в каждом улье мед уникален, но и чрезвычайно этим гордятся. А еще — с недавних пор — гордятся и названием своей профессии. По требованию израильских пасечников несколько лет назад их официально переименовали. До 2004 года эта профессия именовалась словом кавран, но вот незадача — точно так же звучит на иврите и слово, обозначающее менее веселую профессию могильщика. Пасечникам эта звуковая ассоциация надоела, они взбунтовались и добились своего: теперь их величают двораи (то есть «пчельник»). Говорят, новое название придумала Наоми Шемер, национальная легенда Израиля. Это ли не повод для гордости?